От славословия к корню моря
расходится новый тип пустоты:
я не хочу, — говорит волна, —
чтобы вы продолжали болтать,
чтобы вы продолжали отращивать
цементную бороду
города:
мы одни,
можно орать во всю глотку,
можно мочиться в море,
глазеть на пять тысяч зелёных чаек,
любить на песке,
перепачкать ботинки,
книги, мысли и шляпы,
и повстречать тебя, ничто,
и целовать тебя, ничто,
и воспевать тебя, ничто,
ничто без ничего, и ничего
не делать, не прерывая
настоящего.
